Два концерта, один — камерный в Большом зале Музыкальной академии, другой — симфонический в Азгосфилармонии — дань уважения отмечающего в этом году свое 65-летие Фараджу Караеву, одному из мэтров современной азербайджанской музыки, яркому представителю музыкального авангарда, чьи произведения исполняются далеко за пределами родины.

Можно по-разному относиться к искусству Фараджа Караева: прямо скажем, музыка эта, полная интеллектуальных ребусов, парадоксальных сочетаний и недосказанностей, сложна для восприятия не только широкой публики, но и профессионалов. Тем более приятно было увидеть полный зал, а среди публики — много молодежи. Ведь когда речь идет о таком вот типе искусства, главенствует не эстетическое удовольствие, а интеллектуальный посыл. И нужно ли напоминать, насколько полезным является подобное приглашение к размышлению посредством нестандартного набора художественных образов и средств.

Показательно, что молодежь, многие — студенты Музыкальной академии, составляла и большую часть исполнителей. Да и вообще можно сказать, что концерт был организован силами преподавателей и студентов БМА, и это тоже своего рода положительный знак, свидетельствующий о том, что в стенах маститого музыкального вуза авангардное искусство занимает свою нишу. Не буду перечислять имен всех участников вечера, их достаточно много, если учесть, что в концерте принимал участие ансамбль Con Tempo, в составе которого исполнители на струнных, деревянных духовых, ударных и электроинструментах.

Руководит ансамблем Низами Зейналов. А за дирижерским пультом стоял в этот вечер такой великолепный профессионал, как Фахратдин Керимов. Изюминкой концерта стало выступление Фариды Мамедовой, певицы большого музыкального дарования и интеллекта. Исполнение современной музыки — одна из сильных ее сторон, потому что здесь как нельзя более естественно проявляются лучшие черты ее художественного облика: экспрессия, чувство стиля и умение мыслить в музыке. Три исполненных ею номера были воплощением образов, трагедийных по своей сути, но отмеченных печатью какого-то отстраненного взгляда на бытие. И в Canción de cuna (Колыбельная) на слова Лорки, и в шансоне для голоса и гитары Malheur me bat (Печаль меня снедает), и в Hommage à A.Lubimov на стихи Малларме певица передала это настроение тоски, за которым спрятано некое философски обобщенное знание о жизни, заново открываемое и утверждаемое композитором в каждом новом его сочинении.

К счастью, печаль и безысходность — не единственные образы в творчестве Фараджа Караева; непредсказуемость и многоточие как неотъемлемые качества жизни человека выражены в образах, связанных с категориями чистой кинетики и времени, будь-то эксперименты в области музыкальной фактуры, ритма или звука. В этом ряду Вторая соната для фортепиано, раннее сочинение автора, исполненное Ульвией Гаджибековой с полагающимся в данном случае темпераментом и задором. Далее Drei Bagatellen, в которых солировала Гюльшен Аннагиева и Musik für die Stadt Forst, сыгранный фортепианным дуэтом преподавателей БМА Ульвией Гаджибековой и Егяной Ахундовой с соблюдением некоего равенства между эпатажем и серьезными моментами тишины, погруженности в состояние осмысления происшедшего — недаром одно из любимых названий, которое композитор часто дает своим произведениям, — Постлюдия.

Еще один иронический опус «Господин Би Лайн — эксцентрик, или Вы все еще живы, господин министр???!!!» — символ большого шума из ничего или видимости пустопорожней деятельности (понимайте, как хотите, ведь свобода толкований входит в саму эстетику авангарда). На этот раз произведение было исполнено в составе: флейты (Амина Зульфугарова), бас-кларнета (Низами Зейналов) и фортепиано (Закир Асадов) — последние двое — студенты БМА.

Как знак преемственности традиции прозвучал посвященный своему учителю опус Эльмира Мирзоева с эпатирующим названием: «Иллюзорное восприятие разрушенного мира анархии». Что ж, не знаю, как там с разрушенной анархией, но созидательная роль данного концерта не оставляла сомнений. И не только из-за самого факта долго несмолкаемых аплодисментов. После концерта я спросила одного из студентов, сложно ли ему было воспринимать подобную музыку. И он ответил, что не сложно, потому что она дает повод для различных фантазий. Вот тут-то и пришло на ум определение «просветительство», кстати, свою лепту в это внесли и вступительное слово Джангира Селимханова, и выполненная художником Андреем Климовым в духе сюрреалистических метафор афиша, и, наконец, предпосланное концерту заглавие: «О смерти, о жизни после смерти и жизни в любви».