ПЯТОГО ФЕВРАЛЯ КАРА КАРАЕВУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 87 ЛЕТ

ИНТЕРВЬЮ В МИНОРЕ


Профессор Московской консерватории им. П.И.Чайковского и Казанской консерватории им. Н.Жиганова композитор Фарадж Караев в последние годы не столь уж часто бывает в Баку. Воспользовавшись тем, что 5 февраля, в день, когда Кара Караеву исполнилось бы 87 лет, его сын находится в столице, мы попросили его поделиться мыслями о культурной жизни города. Хотелось услышать мнение человека, родившегося в Азербайджане и оставшимся горячим патриотом своей страны. Зачастую позиция людей, наблюдающих за нами как бы стороны, кажется нравоучительной, а их рецепты даже вызывают раздражение. Однако на этот раз в словах нашего соотечественника звучит искренняя боль и сопереживание.

• Эльдар Ибрагимов

О КАРА КАРАЕВЕ И ЕГО НАСЛЕДИИ

— На протяжении многих лет Вы, как никто близко находились рядом с Кара Абульфазовичем – сын, студент, ассистент, соавтор… Кому, как не Вам говорить о продолжении традиций караевской композиторской школы? Ведь сегодня можно услышать, что некоторые ученики Вашего отца, а теперь и Ваши в стремлении выглядеть современными пишут музыку, малодоступную даже профессионалам.

— Традиции профессионального композиторского творчества в Азербайджане сравнительно молоды. Опера «Лейли и Меджнун» Узеира Гаджибекова увидела свет в 1908 году, и именно с этого момента в Азербайджане начался отсчет нового времени, началась эра профессиональной музыки в европейском понимании этого слова.

Но много ли это – 70 лет существования Азербайджана в составе СССР? Нет, для истории государства это не более чем мгновенье! И если сегодня мы еще не можем сравниться со странами Европы по месту, занимаемому нами в истории развития мировой музыкальной культуры, то лишь потому, что мы слишком молоды. Тем важнее сохранить все то, что было заложено Уз.Гаджибековым и К.Караевым, не дать погибнуть тем всходам, которые были бережно взращены нашими корифеями и уже начали приносить богатый урожай!

Но всегда ли мы остаемся верны заветам наших Учителей?! К сожалению, должен ответить на этот вопрос отрицательно! За примерами далеко ходить не надо. 28-29 января по инициативе Союза композиторов Азербайджана состоялись два концерта, именуемые Фестивалем камерной музыки, посвященным 70-ти летию Союза композиторов страны. Подобный музыкальный праздник есть не что иное, как демонстрация творческих достижений, на котором должна быть широко представлена ретроспектива оперной, балетной и симфонической, а не только лишь камерной музыки.

Трудно представить себе нечто более циничное и лицемерное, нежели лицо организаторов этого мероприятия, нечто более непрофессиональное и безграмотное, нежели составление программ этих концертов. Слушатель, незнакомый с историей азербайджанской музыки и случайно попавший на эти концерты, неизбежно пришел бы к выводу, что Союз композиторов Азербайджана за 70 лет своего существования не имеет творческих достижений, а его члены, за небольшим исключением, находятся на самой ранней стадии развития музыкального интеллекта. Лишь 3-4 сочинения из почти 30-ми, прозвучавших на «фестивале», были достойны включения в программу.

Зачем нужно было порочить нашу композиторскую организацию, представлять ее в столь убого-унизительном виде, выставляя на всеобщее посмешище?! Предвижу возражения, что трудности финансового порядка не позволили руководству Союза должным образом организовать юбилей, что все благие намерения секретариата натыкались на стену равнодушия и безразличия государственных структур и потенциальных меценатов, и пробить эту стену не представлялось возможным.

Но в таком случае руководство Союза композиторов, демонстрирующее полнейшую несостоятельность, после подобного позора обязано уйти в отставку, и действие его полномочий должно быть прекращено!

Нелишне, кстати, будет напомнить и о том, что по Уставу высший орган Союза – Съезд Союза композиторов, должен созываться раз в пять лет и избирать руководящие органы. Последний же Съезд Союза композиторов Азербайджанской ССР в составе Советского Союза состоялся в феврале 1990 года. То есть в независимом Азербайджане Съезд Союза композиторов еще не созывался!

— Вернемся к вопросу об оригинальности в ущерб доступности музыкального языка.

— Упреки в усложнении музыкального языка исходят либо от дилетантов и любителей музыки, мало знакомых с ее историей, либо от профессионалов, творческие силы которых уже исчерпаны и которые страшатся конкуренции со стороны своих молодых и более талантливых коллег. Родившийся в Азербайджане, выросший под его солнцем и с молоком матери впитавший в себя прихотливую логику мугама, с детства слышащий волшебные звуки тара и кяманчи, неумолимо развивающийся в русле национальных музыкальных традиций не может стать иным композитором, нежели как своим, национальным, азербайджанским!

Представители новой генерации, мыслящие широко и нестандартно, создают свои сочинения отнюдь не для того, чтобы поразить слушателей новациями музыкального языка или поисками в области формы. Они пишут музыку такой, какой ее чувствуют, по своим понятиям, согласно своему таланту, порой парадоксально и нестандартно соединяя логику национального музыкального мышления со архисовременными средствами музыкальной выразительности. И остановить этот процесс невозможно.

Они – другие, такова неумолимая логика жизни. А отсутствие зримо ощутимых национальных черт таких, как, скажем, узнаваемая интонация, давно уже не повод для дискуссий в цивилизованном обществе, это уже даже не вчерашний или позавчерашний день, это – безвозвратно канувшая в лету эпоха!

Правда, все сказанное мной выше, относится к «средне-молодому» поколению азербайджанских композиторов. За нынешнюю же молодежь мне очень тревожно, и общая ситуация на нашем композиторском небосклоне не представляется мне столь уж радужной.

— С чем это связано и каковы, на ваш взгляд, возможности изменения ситуации в лучшую сторону?

— Прежде всего, необходима трезвая и взвешенная оценка уровня музыкального образования в стране, начиная от музыкальных школ-семилеток, кончая Музыкальной Академией, и затем – общегосударственная программа его развития, рассчитанная на несколько десятилетий вперед. Сегодня уже нельзя терять ни одного учебного года, ни семестра в ВУЗе, ни одной четверти в школе – завтра может быть уже безвозвратно поздно! Также незамедлительно должна быть решена проблема острой нехватки высококвалифицированных преподавательских кадров по некоторым музыкальным специальностям – о способах преодоления кризиса, каким он мне представляется, скажу ниже. Музыкальной Академии вновь должен быть придан статут Консерватории, и она должна быть возвращена в подчинение Министерства культуры, как это было прежде.

Минкультуры же должны возглавить люди, искренне болеющие за состояние культуры, готовые к самопожертвованию, сопереживающие и разбирающиеся в глубинных процессах, происходящих в культурной жизни нашей планеты.

Поверьте, моими словами руководят отнюдь не личные амбиции или жажда свести с кем-то счеты, но желание привлечь внимание руководства страны к решению наболевших проблем в области культуры, которые невозможно решать старыми методами.

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ

Давайте честно и откровенно признаемся себе в том, что сегодняшний уровень подготовки студентов в Бакинской Музыкальной Академии на порядок-два ниже, чем это было в стенах Азербайджанской Государственной Консерватории им. Уз.Гаджибекова.

Тому есть объективные причины, из которых я бы выделил две в качестве основных – это смена поколений и отток наших лучших преподавательских кадров из страны. Вакуум, естественно, заполняется, но каждое следующее поколение, приходящее на смену предыдущему, слабее, их знания не столь глубоки.

И вот мы уже видим в стенах Музыкальной Академии педагогов – будущих доцентов и профессоров, которые по уровню своих знаний не имеют права заниматься преподавательской деятельностью даже в музыкальной школе семилетке. Круг этот замкнут, порочен, но выбраться из него необходимо и чем скорее это случится, тем лучше. Перефразируя лозунг времен Великой французской революции «Отечество в опасности!», я бы сказал так: «Музыкальная культура в опасности!»

Хотел бы рассказать, как проблема кадров решалась в свое время – два диаметрально различных подхода и оба они безукоризненны по своей сути. В 1927 году, когда Глиэр завершил работу над оперой «Шахсенем», всесильный Первый секретарь КП Азербайджана Мир Джафар Багиров созвал совещание деятелей культуры. На нем он предложил в дальнейшем приглашать композиторов из Москвы, которые вместе со своими азербайджанскими коллегами создавали бы творческие группы для написания сочинений, основанных на азербайджанском фольклоре, То есть, как в шутку говорили тогда профессионалы – тандем композитора правой и композитора левой руки.

Узеир бек категорически возражал против такого «соавторства», назвав его порочным методом. Он сказал, что азербайджанские композиторы будут писать только сами и пусть будут на этом пути и ошибки, и поражения. «Мы, – утверждал Узеир бек, – обязательно найдем свой путь». И мы его, действительно нашли!

В республиках Средней Азии пошли по пути, аналогичному предложенному М.Багировым, – там и сегодня трудно говорить о существовании национальной композиторской школы. С другой стороны, в 1949 году, когда К.Караев стал директором Консерватории, он пригласил нескольких профессоров из Москвы, что в последствии сыграло огромную роль и в развитии национального музыковедения, и в становлении национальной исполнительской школы.

Политика и Узеир бека и К.Караева мудра: первый не пускал соавторов, а второй пригласил учителей. «Кадры решают все» – если сегодня мы не начнем реформу нашего музыкального образования, то завтра кому-нибудь может придти мысль искать соавторов на стороне, ибо мы сами будем не в состоянии справиться с теми творческими задачами, которые диктует нам жизнь.

Подводя столь неутешительные итоги, мне, тем не менее, хочется сказать и о том, что есть у нас молодые, одаренные, ищущие, одержимые жаждой знаний педагоги, но это скорее исключение, чем правило, они остаются в меньшинстве.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

В сложившейся ситуации выход мне видится следующий. Руководство музыкального ВУЗа приглашает на определенное время из стран СНГ профессоров по некоторым специальностям. Эта профессура служит основой для формировании крепкого, высокопрофессионального коллектива, состоящего из азербайджанских педагогов, работающих бок о бок с признанными мэтрами.

Таким образом, формируется новое поколение азербайджанских педагогов – высоко образованных, талантливых, вобравших в себя все то новое и прогрессивное, чем богата сегодня мировая музыкальная наука. Пойдя по этому пути, мы через какой-то десяток лет имеем неплохой шанс вывести музыкальное образование в стране на качественно иной, более высокий уровень.

Но, повторяю, подобная перестройка должна происходить не спонтанно, а в рамках тщательно разработанной государственной программы.

— Но подобный вакуум существует и в других составляющих музыкального образования. Страна испытывает дефицит и в учебниках по истории и теории музыки, и в методических пособиях, и в нотах, т.е. во всем, что необходимо для обеспечения полноценного учебного процесса.

— В действительности эта проблема еще глубже, чем может показаться на первый взгляд! Сегодня на азербайджанский язык не переведена даже малая часть учебных пособий, необходимых для полноценного изучения в ВУЗе основных музыкальных дисциплин. На азербайджанском языке не изданы основные труды по полифонии, по гармонии, по инструментовке, по истории полифонии или истории европейской и русской музыки.

Их просто не существует, как не существует на азербайджанском языке учебников по истории музыки ХХ века, как нет монографий о Стравинском, Прокофьеве, Шостаковиче, Хиндемите, о композиторах французской «Шестерки» или Новой венской школы.

И пройдет еще немало времени, прежде чем у нас появится новая поросль музыковедов, владеющих европейскими языками в объеме, необходимом для перевода учебников на азербайджанский язык. Ждать, когда это произойдет, не только бессмысленно, но и опасно – музыкальная наука стремительно развивается, мы же остаемся на обочине, отставая от прогресса все больше и больше.

Существует некое универсальное средство, при помощи которого наша молодежь может знакомиться, изучать и овладевать музыкальными знаниями. Это русский язык, исторически сосуществующий на протяжении последних полутора веков в азербайджанском обществе. К сожалению, сегодня можно констатировать, что выросло поколение молодых людей, не только не владеющих русским языком, но и не представляющих себе, насколько они изолированы от знаний и прогресса.

Позволю себе привести следующую цитату: «Надо непременно изучать и знать русский язык, который считается средством познания и осознания некоторых истин и вопросов у нас на Родине. Если учесть необходимость новооткрываемых наук, то на территории Кавказа не одним из указанных выше языков (турецким, персидским, арабским), кроме русского, мы не достигнем этого. Обратное предположение есть тщетная мысль и бессмысленная химера». Эти слова принадлежат Гусейн Джавиду и напечатаны они в 1909 году в газете «Шерги-рус». И сегодня, по прошествии почти ста лет, эти слова вновь обрели актуальность на новом витке развития азербайджанского общества.

— Где можно увидеть балеты Кара Караева или Арифа Меликова?

— Караевские «Семь красавиц» и «Тропою грома», как и «Легенда о любви» Меликова давно уже сняты с репертуара нашего Оперного театра. И нынешнее поколение двадцатилетних увидеть эти спектакли, по праву считающиеся национальной классикой, имеют возможность разве что по телевидению.

Да, балетная труппа Оперного театра укомплектована далеко не полностью. Да, существует масса объективных причин, тормозящих постановки этих балетов, все это так! Но если бы чиновники, ответственные за состояние культуры в стране, добросовестно и честно выполняли свои прямые обязанности, то объективные трудности вполне могли бы быть преодолены. Но подобного желания у нынешнего руководства Министерства культуры нет.

О ДОСТИЖЕНИЯХ, ИСТИННЫХ И МНИМЫХ

— Фарадж Караевич, что Вы можете сказать о тех коллективах, которые Вам довелось услышать в филармонии, сопоставим ли сегодняшний уровень их исполнительского мастерства с общеевропейским или с российским?

— В начале мне хотелось бы поделиться своим впечатлением о Реквиеме Моцарта, услышанном мной по ТВ в прекрасном исполнении Симфонического оркестра им. Уз.Гаджибекова под управлением Рауфа Абдуллаева и Государственной хоровой капеллы под управлением Гюльбаджи Имановой. Оркестр и хор сосуществовали как единый организм, звучание было, я бы сказал, интеллигентным, без излишней аффектации и вполне соответствовало европейскому уровню. Чистота интонирования хора приятно удивила, оркестр в руках Р.Абдуллаева был гибок и подчинялся малейшему его жесту.

Закрыв глаза, вполне можно было представить себя в одном из концертных залов Европы. Что ж, можно в очередной раз с удовлетворением констатировать, что и симфонический оркестр, и хоровая капелла находятся в надежных руках!

Что касается Государственного камерного оркестра им. Кара Караева, коллектива, творческая жизнь которого в силу понятных причин меня особенно интересует, то посещение его концерта оставило у меня двоякое впечатление. С одной стороны, опрятное и чистое звучание, искренняя увлеченность инструменталистов – и как результат, вполне корректное исполнение сочинений Шостаковича и Хиндемита.

С другой же стороны создалось впечатление, что оркестр может играть не столь уж по-школярски. Не смотря на то, что аккуратность его исполнения граничит с осторожностью, возможности оркестра неизмеримо выше того уровня, которое он демонстрирует сегодня. И волей неволей возникает мысль о том, что вина в этом лежит на художественном руководителе и главном дирижера оркестра, потенциал которого исчерпан. А естественное желание поднять исполнительскую планку на новую высоту не подкреплено уровнем его мастерства. В подтверждение истинности моих слов говорит и тот факт, что в постоянном репертуаре оркестра, носящего имя Кара Караева, до сих пор нет двух основных его сочинений, написанных для камерного оркестра – Третьей симфонии и Классической сюиты. А ведь нынешний главный дирижер возглавляет оркестр с 1997 года!

ПРОГУЛКИ ПО ГОРОДУ

— Вы не были дома сравнительно давно. Что, прежде всего, привлекло Ваше внимание при возвращении в Баку?

— Изменения, которые произошли во внешнем облике моего города. На верхних рядах городского амфитеатра выросли новые кварталы многоэтажных построек, великолепно украсившие панораму, и сам город стал наряднее и ярче. Это не может не радовать! Но одновременно, и я не перестаю удивляться этому, такие же небоскребы разбросаны в полном хаосе в нижней, старой части города! Они торчат, как сломанные зубы, другого сравнения, простите, подобрать не могу, уродуя кварталы с давно уже сложившейся застройкой.

Любой человек, знакомый с азами архитектуры, знает о существовании понятия доминанта. Так, дом «Бузовнынефть», расположенный напротив памятника Насими, является доминантой исторически сложившегося облика площади, и высота его не может быть превышена. Но нарушен один из основных законов градостроительства, и площадь буквально раздавлена ужасающим монстром, возводящимся на месте старой типографии.

А ведь это здание имело не только архитектурную, но и историческую ценность – здесь печатались почтовые марки Азербайджанской Демократической Республики. Об этом мне рассказывал покойный отец, весьма трепетно относившийся к истории родного города.

— Действительно, возведение небоскребов в сложных тектонических условиях уже беспокоит столичную общественность, равно как и вас, выступающего в защиту архитектуры старого Баку. В этой связи вопрос: удалось ли Вам побывать в Филармонии, принявшей слушателей после капитального ремонта?

— Да, и это стало для меня большой радостью! Здание, как мне кажется, прекрасно отремонтировано, сцена расширена, старое доброе фойе в полном порядке, а зал, как и прежде, уютен и приветлив. Внешне все более чем благопристойно. Но вот акустика, как мне показалась, стала несколько хуже, звук – суше, он не так легко парит над залом, не так легко распространяется, как прежде.

— На симфоническом концерте, мне, сидящему в амфитеатре, подобных изменений заметно не было. Но в бельэтаже ухудшение акустики ощущалось уже достаточно явственно. Звук не циркулировал свободно, как прежде, натыкаясь, как бы на некую преграду.

Быть может, виной тому стала замена старых стульев на более комфортные, но мало соответствующие специфике зала? Или же безупречную прежде акустику изменило возведение правительственной ложи в центре бельэтажа? Мы обсуждали с коллегами эту проблему, и многие из них склоняются к тому, что, скорее всего, виноваты оба обстоятельства. Как тут не вспомнить старое, как мир, утверждение: «семь раз отмерь, один раз отрежь»!

— Что бы Вы считали нужным сказать 5-го февраля – в день рождения Кара Караева?

Если бы хоть малая толика той ответственности перед самим собой, которой обладал Учитель, была бы присуща тем его ученикам, которые сегодня стоят у руля нашей музыкальной культуры, то ситуация в стране была бы совершенно иной и минорный тон нашей беседы был бы куда, как более оптимистичным!

Но я не теряю надежды, ибо продолжаю верить в талант и мудрость моего народа.